ПОИСК ЕПИСКОПА

Отвергнув сомнительную иерархию, древлеправославные христиане остались в прежнем своем состоянии, продолжая окормляться бегствующим от новообрядческой церкви священством. Именно поэтому за нашими христианами, в устах их врагов, прочно закрепилось наименование «беглопоповцы», хотя сами себя они так не называли и не называют.

Единственное верное и приемлемое нашими христианами наименование – это древлеправославные, т.е. издревле православные, христиане. «Беглопоповцами» мы были для синодальной церкви и административного аппарата Российской империи. Под сим наименованием мы были известны и среди старообрядческих согласий. Но ненависть или призрение врагов Церкви никак не могло поколебать веру ее искренних и верных чад.

Как уже говорилось ранее, из-за невозможности долгие десятилетия, по известным обстоятельствам, созвать Древлеправославный Собор, на котором присутствовали бы представители всех древлеправославных общин, как из пределов Российской империи, так и из-за границы, наши предки не имели окончательного соборного суждения по многим вопросам канонического и богослужебного порядка. Общины существовали практически автономно, и насущные церковные вопросы решались в них исходя из мнений наиболее уважаемых прихожан: священников, начетчиков, купцов-попечителей и уставщиков.

Пожалуй, что и во второй половине XIX века, самым злободневным вопросом для наших отцов, был вопрос, связанный с отношением к господствующей Греко-Российской церкви.

Чиноприем бегствующего священства в разных древлеправославных общинах продолжал совершаться по-разному, исходя из исторически сложившегося в них обычая.

Так общины дьяконовцев настаивали на приеме переходящего от новообрядческой церкви священства по так называемому Третьему чину, то есть через отречение от никонианских новин и исповедь. Большая же часть древлеправославных христиан принимала ищущее Правды священство по Второму чину, то есть через отречение от новин и миропомазание святым Миром, которое сохранялось у наших христиан еще со времен благочестивых патриархов, при необходимости разбавляясь церковным елеем (растительным маслом), согласно церковному уставу.

Были разногласия и по отношению к юридической регистрации церковных общин в государственно-административных органах Российской империи, и относительно возношения молитв за правящего монарха, и другие.

Но все эти разномыслия не мешали главному – осознанию себя древлеправославными христианами и братьями во Христе. Разномыслия не мешали им прилагать все силы к сохранению единой Христовой Православной Церкви, твердо утверждаясь на духовном наследии дораскольной святой Руси. И вот наступил век ХХ-й. 17 апреля 1905 года император Николай II подписал прогрессивный для того времени документ, именной высочайший Указ «Об укреплении начал веротерпимости», которым фактически провозгласил свободу вероисповедания.

Духовная свобода была дарована всем, в том числе и древлеправославным христианам. Особенно примечательным в этом было то, что Указ о даровании свободы был приурочен к празднику Святой Пасхи, что само по себе уже символично. Пасха – в переводе на русский язык означает переход: переход от смерти к жизни, переход от скорби к радости, переход от рабства к свободе.

Как передать неизреченную радость, что охватила в тот день все русское староверие?!

С особым смыслом, с особым торжеством звучали в тот момент по всей России умильные слова пасхального канона: «Безчисленное Твое милосердие, иже адовыми узами содержими зряще, к свету идяху Христе, веселыми ногами, Пасху хваляще вечную».

Это была Пасха Воскресения Христова и одновременно Пасха освобождения земной Его Церкви от ига петровской России.

Истинно не одолели Церковь Божью и адовы врата (Мф.16, 18).

Указ императора Николая II «Об укреплении начал веротерпимости» по своей значимости для Церкви Христовой сравним лишь с Миланским эдиктом о веротерпимости, который был подписан зимой 313 года императорами св. Константином Великим и Лицинием. Эдикт императора Константина положил конец эре мучеников – языческим гонениям на Церковь и провозгласил духовную свободу и равенство для всех, а Указ императора Николая прекратил новообрядческие гонения на веру Древлеправославную.

И как бы не разнились между собой два этих государя, память о них всегда будет жить в христианских сердцах, ибо чрез них обоих всемилосердный Бог даровал Христовой Церкви мир, по истинному слову Писания: «Сердце царя – в руке Господа, как потоки вод: куда захочет, Он направляет его» (Притч.21, 1). Началось время, вошедшее в историю как золотой век Древлеправославия. У наших христиан появилась возможность в целом беспрепятственно организовывать жизнь земной Церкви. Древлеправославие, за этот сравнительно небольшой срок свободы, предшествовавшей многолетнему игу безбожия, испытало колоссальный духовный и материальный подъем. Основной задачей для «сущих в рассеянии» древлеправославных христиан становится в то время объединение общин под единым церковным руководством, а также поиск единомысленного себе епископа для полного восстановления канонического церковного устройства, отчасти утраченного после раскола по вине наших гонителей-новообрядцев. Как уже было сказано, наши предки предпринимали множество попыток обрести законного древлеправославного епископа. С этой целью, еще начиная с первых десятилетий XVIII века, благочестивые древлеправославные отправлялись на поиски таких архиереев. Уполномоченные делегации от древлеправославных общин искали таковых в Греции и на Кавказе, на Ближнем и на Дальнем Востоке, и даже в Африке. Иногда такие поиски приводили к некоторым результатам, но вскоре становилось ясно, что найденный архиерей неприемлем по различным каноническим причинам, присоединение его признавалось ошибкой, а сам он исторгался из Церкви по слову Апостола: «Извергните развращенного из среды вас» (1 Кор. 5, 13).

Самой горестной из таких ошибок, которая потрясла Церковь новым расколом, по трагичности сопоставимым с расколом XVII века, было признание частью древлеправославных христиан своим главой греческого митрополита Амвросия. О чем уже достаточно было сказано выше. Остальная же часть древлеправославных христиан, образуя собой многострадальную Русскую Древлеправославную Церковь, уповая на Промысл Божий, ожидала и искала такого архиерея, который бы полностью соответствовал всем православным каноническим требованиям и шел бы в Древлеправославие не по земным расчетам, но, прежде всего, с целью спасти свою собственную душу. Для выполнения как этой задачи так и задачи церковного объединения, необходимо было созвать общецерковный Собор.

Стараниями многих ревнителей древлего благочестия организационная работа по созыву такого Собора вскоре увенчалась успехом.

В мае 1908 года в городе Нижнем Новгороде открылся 1-ый Всероссийский Съезд древлеправославных христиан. На этом Съезде были представители всех центров Древлеправославия. До этого великого события в Церкви также периодически проводились Соборы или Съезды, но, как правило, все они имели лишь местное значение и состояли из представителей общин одного-двух регионов, следовательно, они не могли выражать мнения всей Церкви. В качестве примера мы можем указать на так называемые Вольские Съезды, на которые с 1890 года неоднократно собирались древлеправославные христиане Нижнего Поволжья. Но все эти Соборы и Съезды не шли ни в какое сравнение с 1-м Всероссийским Съездом.

 

 

Да и вообще за всю историю Древлеправославия это был первый Съезд с таким широким представительством – на него съехались депутаты со всей России, даже из самых дальних ее уголков. Были также представители от древлеправославных общин Турции и Румынии. Знаменательно, что в работе Съезда принимали участие и часовенные старообрядцы Урала. По количеству съехавшихся на него лиц это также был выдающийся Съезд – в нем принимало участие 500 делегатов; из них более 200 человек с правом решающего голоса. Это громадное количество собравшихся и притом в такое время, когда уже начались полевые работы, наглядно показывает, какое большое значение придавалось нашими отцами тем вопросам, что были подняты на Съезде: церковное объединение, учреждение Всероссийского Братства – органа общецерковного управления, приискание епископа, повсеместное открытие общин, просветительская деятельность и т.д. Все эти, являвшиеся коренными суждениями Съезда, вопросы были обозначены в заранее разосланной по приходам программе. Подавляющим большинством голосов Съезд постановил учредить Всероссийское Братство и Совет при нем для осуществления организационно-административного руководства древлеправославными общинами на время отсутствия епископов. Тогда же единогласно был утвержден и Устав Всероссийского Братства, разработанный специально избранной на Съезде комиссией. После чего был избран и Совет Братства из 30 человек, с таким расчетом, чтобы от каждого более или менее значительного района проживания древлеправославных христиан в Совет вошел один или два уполномоченных. Впоследствии, по решению III Всероссийского Древлеправославного Съезда (1910г.)

Братство стало официально называться – «Всероссийское Старообрядческое во имя святителя Николы Братство». Учреждение Всероссийского Братства не было чем-то новым, в истории Христовой Церкви уже были периоды, когда организационно-административный аппарат Церкви, по объективным причинам, возглавляли священники и благочестивые миряне. Последним историческим примером в пользу создания Братства древлеправославных христиан, приемлющих священство от Греко-Российской церкви, был положительный опыт Западнорусских православных Братств 15-16 веков, на территории Речи Посполитой. В то время православные Братства с успехом отражали еретические нападки униатов, католиков, протестантов, антитринитариев и прочих еретических и антихристианских сообществ. Кроме того, эти Братства, как форма сохранения устоев Святой Руси, выступали защитниками для православных христиан перед гражданскими правителями Речи Посполитой и в мирских делах. Не менее важным и судьбоносным деянием I Всероссийского Съезда было положительное решение вопроса о приискании единомысленного древлеправославным христианам епископа из числа кафедральных (не находящихся на покое) новообрядческих архиереев.

В те славные дни Бог вывел на ниву церковного строительства немало добрых делателей, внесших неоценимый вклад в дело восстановления Древлеправославной Церкви после многолетнего периода гонений и скорбей. Назовем имена хотя бы некоторых из них.

Из духовенства – это о. Филипп Петрин из Нижнего Новгорода, о. Никола Микульшин и г. Вольска, о. Василий Аргентов из г. Хвалынска, о. Андрей Дмитриевский из Москвы.

Из числа мирян – это Председатель Совета Всероссийского Братства, один из крупнейших хлебопромышленников России Нижегородский купец мануфактур-советник Никола Александрович Бугров, Председатель Совета Никольско-Рогожской древлеправославной общины Московский купец и фабрикант Михаил Федорович Ясашнов, Ростовский купец Николай Алексеевич Панин, финансист Тимофей Никитич Андреевский, книгоиздатель Лев Алексеевич Малехонов, юрист Константин Григорьевич Рубанов, который был председателем первого и трех последующих Всероссийских Съездов, предприниматель Александр Михайлович Рыболов, начетчик Васильев Антонин Яковлевич и множество других христиан.

Вечная им всем память во Христе!

Тогда наши отцы еще только вышли с распутья, только обрели тот путь, которым следовало идти к заветной цели. Было положено начало, и в этом огромное значение Первого Съезда.

Но предстояла еще гигантская работа: привести в исполнение постановления Съезда, духовно сплотить миллионную массу в единое тело, движимое одним Духом Божиим. Впереди были еще многие годы трудов и поисков, свершений и разочарований, но тогда в 1908 году наши христиане уверенно стали на этот сложный, но спасительный путь церковного благоустройства. Был сделан первый шаг, сказано первое решительное слово. В едином мощном порыве древлеправославные христиане созидали Тело Христово.

По всей стране строились великолепные храмы и обители, открывались школы, училища и типографии.

 

Храм свт. Николы Николо-Рогожской старообрядческой общины. В настоящее время в частной собственности.

 

Благовещенская церковь в Туле. В настоящее время в собственности города.

 

Церковь Владимирской иконы Богородицы, ныне освящена в честь Казанской иконы Богородицы. В собственности прихода Русской Древлеправославной Церкви.

  

Не забывали наши христиане и о нуждах Отечества, те, кто имел возможность, щедро жертвовали средства на устройство социальной сферы, на открытие больниц, приютов, богаделен, ночлежных домов, общественных и административных зданий. В обстановке такого небывалого духовного подъема прошли и последующие Всероссийские Съезды, постепенно приводя все церковные дела в порядок, координируя возрождение всех сторон церковной жизни. II Всероссийский Съезд состоялся 10-15 мая 1909 г. в Нижнем Новгороде. III Съезд – там же, 12-15 мая 1910 г. IV Съезд – в г. Вольске 20-23 мая 1912 г. Безусловно, что такая активность древлеправославных христиан не могла не привлечь к себе внимание всевозможных политических партий, которые особенно умножились в те годы в России. Все пытались заручиться поддержкой наших христиан, однако тех не интересовали политические игры опьяневших от неожиданной свободы иноверцев. Отношение древлеправославных христиан к политике великолепно выразил в свое время председатель Совета Всероссийского Братства Никола Александрович Бугров. К нему, как человеку в государстве известному и влиятельному, политики проявляли повышенный интерес, например, в 1907 г., когда избиралась III Государственная дума, он оказался в списках двух партий: черносотенцев и октябристов. Но Никола Александрович от этих партийных почестей решительно отказался и заявил, что «ни к какой политической партии я до настоящего времени не примыкал, но, желая скорейшего, по возможности, успокоения родной страны и будучи сторонником развития правопорядка, я буду противником насилия и произвола, безразлично в какой бы форме и под каким флагом, красным или белым, они ни проявлялись»42. Такова политическая позиция древлеправославных христиан и поныне.

В уникальной исторической обстановке, как для российских людей, так и для Церкви Христовой, с 16 по 18 июля 1917 г. проходил в Москве V Всероссийский Съезд древлеправославных христиан. Рухнула монархическая власть в России, и такое событие эпохального масштаба сказалось на всем мироощущении российского общества. Кроме того, продолжалась Мировая война, начиналась и война Гражданская. Древлеправославные христиане не считали возможным для себя оставаться в стороне от судьбоносных для Отечества событий. Пятый Съезд, помимо обсуждения вопросов церковных, уделил внимание и вопросам политическим, но лишь в той мере, в какой такие вопросы вообще могут касаться Церкви Христовой. Съезд принял несколько резолюций, подготовленных специально созданной на Съезде политической комиссией, и относящихся к политической ситуации, сложившейся в тот момент в России. В частности относительно войны с Германией Съезд провозгласил: «признавая, что война обременительна и вносит разруху в жизнь страны, желательно возможно скорейшее окончание ее, но мир может быть заключен только достойный Великой России в полном единении с нашими доблестными союзниками; вместе с тем, мы готовы на дальнейшие жертвы, для продолжения войны, чтобы закрепить добытую свободу и сохранить целость России, не желая отдать врагу пяди нашей земли и быть порабощенным; также не желаем порабощения других народов».

По просьбе древлеправославных воинов Съезд принимает решение о направлении на фронт Первой Мировой войны священнослужителей для духовного окормления сражающихся «за други своя» древлеправославных христиан. Священноиноки Сафроний (Попов), Климент (Логвинов) и Пансофий (Ивлиев), а также священники Александр Ковалевский, Александр Соколов и Иоанн Трахониотовский добровольно высказывают желание отправиться для этого на фронт. Относительно нового государственного строя Съезд заявил, что при нем «положение старообрядцев несколько улучшилось, а в дальнейшем желаем, чтобы мы, старообрядцы, были уравнены во всех правах с остальными гражданами России». «Мы, старообрядцы, желаем, чтобы государственный строй в России был демократическо-республиканский, с выборным президентом из христиан». Отношение же наших христиан к рвущимся тогда к власти в России большевикам-безбожникам было кратко, но ясно, и даже пророчески высказано на страницах официального печатного органа Древлеправославной Церкви – журнала «Братство»: «Не голосуйте за большевиков и социал-революционеров интернационалистов, они ведут страну к гибели и разрухе».

Но Съезд собирался, безусловно, не только для обсуждения общественно значимых вопросов, но, прежде всего, вопросов внутрицерковных. Важнейшие из них – это организация древлеправославного института, курсов для древлеправославных учителей, повсеместное открытие школ для детей древлеправославных христиан. Также было решено ходатайствовать перед Временным Правительством о возвращении отобранных в свое время у наших христиан «церквей, монастырей, антиминсов, икон и прочего церковного имущества, как движимого, так и недвижимого». Большое внимание Съезд уделил и вопросу приискания епископа: «Пользуясь полной свободой веры при новом строе и полным прекращением всяких притеснений старообрядцев, Съезд поручает Совету Братства принять самые энергичные меры к приисканию Епископа, кафедрального в сущем сане и принятию его в лоно нашей Древлеправославной Церкви вторым чином, как и было постановлено на предыдущих Всероссийских Съездах». И меры действительно принимались. Специальная депутация провела переговоры с целым рядом епископов новообрядческой церкви, однако, свершившийся в скором времени в России большевистский переворот вверг страну в кровавый хаос, и не позволил нашим христианам в то время достигнуть желаемого. На V Съезде произошло также и весьма значительное для всей нашей Церкви событие – примирение с христианами противообщинниками, которые прервали общение с остальными братьями во Христе после издания 17 октября 1906 г. правительственного закона о государственной регистрации церковных общин. Тогда некоторые древлеправославные христиане усомнились в возможности такой регистрации, считая, что через нее руководство церковными общинами перейдет в руки государства. И хотя закон этого никоим образом не предполагал, противники его 30 ноября 1909 года в Москве собрали свой отдельный Съезд, на котором официально провозгласили разрыв общения со всеми зарегистрированными общинами.

Противообщинников было сравнительно немного и поддержало их лишь два священника: Сергий Иляхинский и Павел Князевский. Однако все сокровища мира не стоят души одного человека (Лк. 9, 25), поэтому Совет Всероссийского Братства на протяжении нескольких лет искал возможности для примирения, чтобы никто из братьев не погиб, пребывая в раздоре. На IV Всероссийском Съезде в 1912 году от лица всей Древлеправославной Церкви было постановлено: «Противообщинников считать сынами нашей единой Церкви, принимать их на общую молитву, открытие общин оставить на усмотрение каждого прихода». Но о лицах, сеющих раздор, Церковь вынесла строгий суд: «Священников же и мирян, созывающих собрания против общин, Съездов и Совета Братства, и вносящих разделение в нашей Церкви, признавать раздорниками». Но все эти попытки, к сожалению, ни к чему не приводили.

Самым благополучным образом на противоокружников повлияло изменение государственного строя и дарование Временным Правительством полной религиозной свободы.

14-15 мая 1917 года на хуторе Фроловом области Войска Донского состоялся Съезд противообщинников: «Принимая во внимание падение старой власти Собрание в хуторе Фроловом вынесло постановление о желании соединения и, в связи с этим, обратилось в Совет Братства с воззванием о соединении».

На состоявшемся 28-29 мая заседании Совета Всероссийского Братства воззвание противообщинников было принято с огромной радостью. И вот делегация противообщинников, возглавляемая их священником Иоанном Ястребовым, прибыла на V Всероссийский Съезд. Никто из участников Съезда не остался равнодушным к данному вопросу, много было выступающих и все они были единомышленны, из всех речей «вытекало желание и сознание необходимости объединения и тем покончить противный Христовой Церкви раздор». «Приподнятое настроение Съезда, – писал один из его участников в журнале «Братство», – закончилось трогательной и умилительной картиной примирения общинников и необщинников. В самом деле, разделение на общинников и необщинников было вызвано недоверием к старой власти. Власти всеопекающей, чуждой и враждебной. Теперь та власть ушла. Источником всей власти в нашей Церкви, всего ея устроения ныне является сама же Церковь с ея канонами. Причина разделения пала, не нужно и само разделение! Примирение состоялось при слезах радости через общее прощение». Перед иконой свт. Николы Чудотворца все присутствовавшие совершили приходные поклоны. Председатель Съезда Василий Никитич Салищев прочел начал: Царю Небесныи и по Отче наш, тропарь св. Николе и Богородичен. Затем была прочитана молитва общего прощения, после стройным пением, всеми присутствующими исполнены песнопения: «Днесь благодать Святаго Духа», «Утвержение на Тя надеющимся» и «На камени мя веры утверди». Так Всемилосердый Господь вновь соединил братьев в Единой Церкви у единой Чаши! Это единство было особо ценно, пред надвигавшимися на Россию сумерками большевистского безбожия. Русская синодальная церковь и особенно ее «единоверческая» часть тоже ожидала кардинальных перемен. Многие из староверов питали некоторую надежду, что новообрядцы на своем Поместном соборе восстановят каноническое церковное устройство, выбрав Патриарха, и покаются за многовековые гонения на древлеправославных христиан.

В частности, на V Всероссийском Съезде древлеправославных христиан высказывалось мнение, что поиск архиерея более продолжать не следует, так как вся новообрядческая церковь отменит клятвы Московских соборов 1656 и 1667 годов, покается и воссоединится с Древлеправославной Церковью. Но, как мы уже сказали, направляемое Самим Господом соборное большинство Съезда постановило со всем усердием продолжить поиски архиерея для скорейшего восстановления трехчинной иерархии в Древлеправославной Церкви во всей ее полноте. Дальнейшие события показали верность принятых решений.

С 1918 по 1923 год Древлеправославная Церковь перенесла все ужасы Гражданской войны, разрухи, коммунистического террора.

В это время все религиозные конфесии претерпели большие скорби от богоборческого режима. Некогда незыблемая, господствующая церковь, уже с соборно избранным патриархом Тихоном перестала существовать как единое целое, распавшись на несколько частей и множество осколков. Казалось, что настали последние времена, настолько все напоминало пришествие антихриста, но самые страшные 30-40 годы ХХ столетия еще были впереди.

По Промыслу Божьему в годы НЭПа, когда чуть утихли ужасы «красного» и анархического террора, а именно 4 ноября 1923 в городе Саратове в древлеправославном храме во имя влмч. Димитрия Солунского произошло величайшее для древлеправославных христиан событие. Настоятель сего храма священник Никола Тихомиров через миропомазание присоединил к Церкви Христовой Саратовского архиепископа Николу (Позднева), который до своего перехода находился в подчинении обновленческого Высшего церковного управления. Архиерейскую хиротонию Владыка Никола получил в 1921 году, до разделения новообрядческой церкви на «обновленческую» и «староцерковную».

Так долгие, многотрудные и многоскорбные поиски единомысленного древлеправославным христианам епископа с Божией помощью, наконец-то увенчались успехом.

А 19 декабря 1923 года в этом же храме состоялся Собор древлеправославных христиан из общин Поволжья и Центральной России, который, рассмотрев имеющиеся у Владыки Николы документы, подтверждающие правильность его крещения и хиротонии, признал присоединение его канонически безупречным и постановил именовать его отныне: «архиепископом Московским, Саратовским и всея России древлеправославных христиан».

В ответном слове Владыка Никола сказал следующее:

Вскоре после этого, на Древлеправославном Соборе, состоявшемся в г. Москве 25-30 мая 1924, было торжественно объявлено, что земная Древлеправославная Церковь отныне не вдовствующая, а обладает всей иерархической полнотой. Но перед этим специально созданная Собором комиссия кропотливо изучила каноническую правильность присоединения Архиепископа Николы, учитывались буквально все моменты его жизни. Принимались к рассмотрению самые различные свидетельства, вплоть до слухов и даже сплетен.

 

 

 

«считать отныне трехчинную иерархию в нашей Церкви восстановленной с соблюдением всех святоотеческих правил. Всех же старообрядцев прочих согласий, а также и всех последователей других вероисповеданий Собор братски и христиански призывает оставить свои мудрования и обратиться в лоно нашей Древлеправославной Церкви».

Радость от этого события невозможно описать! Долгие и многотрудные поиски единомысленного древлеправославным христианам епископа, с Божией помощью, наконец-то увенчались успехом. После многих десятилетий скорби церковного вдовства епископский чин в Древлеправославной Церкви был наконец-то восстановлен.

Так сбылись слова пророка Исаии – прекратилось вдовство Церкви Христовой:

«Возвеселися неплоды неражающия. Возгласи и возопий неболевшия... не бойся, яко осрамися. Ни отвратися яко укорися, яко срамление вечное забудеши, и укоризны вдовства твоего не помянеши к тому, яко Господь творяи тя... Рече Бог твой, во время мало оставих тя, но с милостию великою помилую тя. В ярости мале отвратих лице Свое от тебе, но милостию вечною помиловах тя» (Ис. гл. 54). Сбылось и другое пророчество: «Радуитеся небеса, и веселися земля. Да отверзут горы веселие и холми радость, яко помилова Бог люди Своя, и смиренныя людии Своя утешит. Рече же Сион, остави мя Господь, и Бог забы мя. Еда забудет жена отроча свое, еже не помиловати изчадия чрева своего? Аще же и забудет сих жена, но аз не забуду тебе, глаголет Господь. Се в руку моею вписах грады твоя, и предо мною еси присно, и вскоре возградишися, ими же разорися, и потребившеи тя изыдут ис тебе» (Ис. гл. 49).

По воле Божией, Церковь Христова, разоренная рукой русского архиерея Никона, вновь украсилась первой своею красотой, через руку другого русского архиерея Николы.

Так возродилась Церковь теми же, кем и разорися – русскими иерархами.

А то, что мы правильно относим сие пророчество Исаии к Церкви Христовой, а не к иудеям, видится, например, из слов святого Ипполита Римского: «Оставлена будет дщи Сионя. Якоже сень в винограде. И якоже овощное хранилище в вертограде. И яко град обстоим. Виждь пророка возлобленне осияние, еже прежде колицех родов о времени предрече. Небо о июдеох сие слово пророчествова ниже о Сионе граде, но о святей Церкви, Сион бо Церковь, сиречь юже от язык приведшуюся невесту вси пророцы показаша». К Церкви Христовой относит пророчества Исаии и св. Августин Иппонский: «Исаия больше, чем другие, пророчествовал о Христе и о Церкви, т. е. о Царе и созданном Им граде; так что некоторые называют его скорее евангелистом, чем пророком...

Теперь послушаем, что пишет он далее о Церкви: «Возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, немучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа, говорит Господь. Распространи место шатра твоего, расширь покровы жилищ твоих; не стесняйся, пусти длиннее верви твои и утверди колья твои. Ибо ты распространишься направо и налево, и потомство твое завладеет народами и населит опустошенные города. Не бойся, ибо не будешь постыжена; не смущайся, ибо не будешь в поругании; ты забудешь посрамление юности твоей и не будешь более вспоминать о бесславии вдовства твоего. Ибо твой Творец есть супруг твой; Господь Саваоф – имя Его, и Искупитель твой – Святый Израилев; Богом всей земли назовется Он» (Ис. 54, 1-5), и проч.

На этом и остановимся.

Кое-что в словах этих требует разъяснения; но, думаю, есть в них достаточно и настолько ясного, что их поневоле должны будут понять даже наши противники».

 

Такие события не остались без внимания со стороны христиан разных упований.

И если одни, например, из числа единоверцев, часовенных, лужковцев, с радостью воссоединялись с Церковью, то другие наши братья – белокриницкие и группа диаконовцев, всячески старались очернить как владыку Николу, так и всю Древлеправославную Церковь. Использовались самые грязные способы в попытках хоть как-то обличить древлеправославных христиан, ведь восстановление трехчинной иерархии в Древлеправославной Церкви грозило обернуться для противников Древлеправославия крахом их собственных амбиций.

И если истинные причины раздорнической деятельности диаконовца М.И. Чухлонцева неизвестны, то об истоках всероссийской травли архиепископа Николы, устроенной архиепископом Белокриницкой иерархии Мелетием (Картушиным) сохранился вот такой рассказ: «В 1924 году мы, 3 человека, казаки, были в Москве, ездили на всероссийский Съезд, который собирался на 24 мая по вопросу рассмотрения документов Архиепископа Николы Позднева и о признании его правоспособности, приехали мы раньше за три дня до открытия съезда, делать было нечего, мы разыскали своего станичника владыку Мелетия Картушина. Он нас принял, своих земляков станичников, он нас просил принять от него делегацию на собор для совместного обсуждения по вопросу нашего разъединения, и сказал нам что, если ваш Собор не примет нашу делегацию и отвергнет, тогда мы Вам объявим войну, и будем воевать с Вами безпощадно!

Но Собор эту делегацию не принял... и вот после такого столкновения Владыка Мелетий обиделся, и давай собирать оружие на войну, правду и не правду, лишь бы опорочить Владыку Николу и всех его рукоположенцев, приводя себе в помощь разных Чухлонцевых дияконовцев, и Серафимов, лишь бы наложить пятно, а какие это люди, заслуживают ли они доверия, Владыка Мелетий молчит, ему лишь бы от них зачерпнуть ковшик грязи и выплеснуть на голову Владыки Николы». Но и внутри самой Церкви явился человек, по своему неразумию чуть было не подвергший опасности церковный мир и единство.

Виновником церковного раздора мог стать архимандрит Климент (Логвинов), ранее внесший большой вклад в дело восстановления трехчинной иерархии. В 1925 году в Ашхабаде без соборного рассмотрения и благословения архимандрит Климент с множеством канонических нарушений «присоединил» двух архиереев из новообрядцев: Андрея (Ухтомского) и Руфина (Брехова). Незаконно получив от них архиерейскую хиротонию, он вознамерился в таком качестве явиться на Собор Древлеправославной Церкви. Это самоволие архимандрита Климента было соборно осуждено и, когда надежды на его покаяние не осталось, было принято решение «не считать Климента членом нашей Церкви». Справедливо отвергнутый Древлеправославным Собором, Климент отправился в Москву на Рогожское кладбище, где белокриницким архиепископом Мелетием (Картушиным) 31 октября 1925 года был единолично принят третьим чином в Белокриницкое согласие в качестве епископа. Но и там он не задержался.

В конце 1927 года он покинул Белокриницкое согласие и образовал собственное – «климентовское» или так называемый «климентовский толк», последователи которого сами себя называли «истинно православными катакомбными христианами». Узнав об этом, белокриницкий архиепископ Мелетий с горечью писал: «Епископ Климент, будучи у нас, ничем себя не заявил с хорошей стороны. И несмотря на то, что у нас в то время было вдовствующих 4 епархии, ему все же пришлось оставаться безместным, ибо ни одна епархия не пожелала его принять как епископа. Временно он управлял Иркутско-Амурской епархией, принимал все меры, дабы остаться на этой епархии. Но эта епархия не взяла его. А так как он человек недалекий, нет у него ни постоянства, ни чистой твердой веры, то он пытался попасть в группу еп. Андрея Уфимского, но там, по-видимому, у него дело не вышло. И тогда он пристроился к маленькой кучке беглопоповцев, где и продолжает находиться на посмешище людям... Раз человек сбился с истинного пути и с пути приличия, то он бросается на все»50. Отделившись от всех, Климент создал свою особенную иерархию, в которой странным образом смешалось старообрядчество и новообрядчество.

Но Бог не благоволил к этой незаконной иерархии, как «плод худой», она исчезла, спустя всего несколько десятилетий после своего рождения. Несмотря на все происки недоброжелателей, Древлеправославная Церковь благословением Божиим укреплялась, насколько это было возможно в 1920-е годы при власти безбожников. Все еще остро стоял вопрос о епископских хиротониях, ибо архиепископ Никола был в то время единственным древлеправославным епископом. Тем не менее, желая неукоснительно соблюсти древлеправославные каноны, христиане соборно решили отложить вопрос о единоличной архиерейской хиротонии, и все силы направить на поиски второго единомысленного древлеправославным христианам епископа. Усилия специальной комиссии приносили некоторые плоды, но, увы, принятые в Церковь новообрядческие архиереи: Филипп (Гумилевский) – 26.12.1924г. и Антоний (Миловидов) – 26.04.1926г., оказались людьми непостоянными и непоследовательными. Слава Богу, что Он избавил наших христиан от таких горе-пастырей! Побыв незначительное время в Древлеправославии, они обратились восвояси.

В 1927 году на Страстной седмице в Древлеправославной Церкви свершилось знаменательное событие: в Московском Никольском храме архиепископом Николой в сослужении древлеправославного духовенства было сварено Святое Миро – впервые за два с половиной века. О чем было торжественно сообщено на Соборе 1928 года. О Соборе 1928 года также следует сказать несколько слов особо.

Этот Собор примечателен тем, что на нем присутствовал новообрядческий архиепископ Тульский Ювеналий (Масловский) в качестве официального представителя синода митр. Сергия (Страгородского). Весьма необычной была цель такого визита – архиепископ Ювеналий прибыл на наш Собор, чтобы от лица новообрядческой церкви предложить церковное соединение, через проклятие новообрядцами патриарха Никона и внесенных им в Церковь ересей.

По воспоминаниям очевидцев: преосвященного Макария (Кузнецова), епископа Новозыбковского и Давыда Ивановича Климова, от лица Собора к архиепископу Ювеналию обратился архимандрит Пансофий (Ивлиев), спросив, как Ювеналий и в целом новообрядческая церковь относится к Древлеправославной Церкви. На это Ювеналий ответил, что все в Древлеправославной Церкви справедливо, правильно, никакие канонические правила не нарушены. Ему все понравилось.

На это последовал резонный вопрос: что же мешает Вам присоединиться? Ювеналий ответил, что он как раз-то и уполномочен своим синодом обсудить с древлеправославными христианами вопрос чиноприема новообрядческих епископов не обливанцев в сущем сане, через проклятие ересей.

«Обещаемся убо хранити сия древния обряды свято и нерушимо, хулящих же тыя всеконечно отметаемся и глаголем: хулящие двоеперстное сложение для крестного знамения и благословения, трехсоставный осьмиконечный Крест Господень, сугубо глаголемое Аллилуия с приглашением Слава Тебе, Боже, и прочие древние обряды и обычаи Церковныя и нарицающие тыя ереси различныя да будут анафема, проклятии». После этого на Соборе состоялась продолжительная дискуссия, итогом которой стало следующее единогласное соборное постановление: «согласно 8-го прав. 1-го Всел. Соб. принимать Епископов от Никонианской церкви II-м чином впредь до снятия проклятия с нас, старообрядцев, Никонианских соборов 1666 и 1667 гг.».

Дальнейшее обсуждение вопроса было отложено на год.

Нужно отдать должное новообрядцам, они действительно постарались к указанному сроку выполнить условие нашего Собора 1928 года.

Так 23 (10) апреля 1929 года состоялось заседание синода новообрядческой церкви, на котором обсуждался вопрос об отмене проклятий, наложенных на древлеправославные предания. По этому вопросу митрополит Сергий (Страгородский) выступил перед синодом с таким предложением:

«В настоящее время при переживаемых старообрядчеством внутренних переменах и переменяющемся отношении старообрядцев к Православной Церкви, необходимость отмены Соборных клятв представляется еще более очевидной и настоятельной. Ожидать для этого нового Поместного Собора равносильно почти отказу от решения вопроса. Единственный выход было бы решить вопрос Синодом и пригласить прочих наших Архипастырей присоединиться к Синодальному решению путем письменных заявлений (применительно к 4 пр. 1 Вселенск. Собора)».

В конечном итоге синод принял постановление о признании «яко не бывшими» проклятий Московских соборов 1666 и 1667 годов.

Также забвению были преданы все порицательные выражения, относящиеся к древлецерковным чинам и обычаям, изреченные и написанные за столетия раскола многими поборниками Никоновых реформ. Сами же чиноположения Древней Церкви были объявлены спасительными.

Казалось, что у этого доброго начинания будет и какое-либо благое продолжение, но Господу в то время было угодно иное развитие событий.

В сентябре 1929 года, милостью Божьей свершилось то, о чем многие десятилетия возносили свои молитвы наши предки.

В Древлеправославной Церкви окончательно была восстановлена трехчинная иерархия – был обретен второй епископ и совершена первая за два с половиной века архиерейская хиротония.

16 (3) сентября в Московском кафедральном соборе Архиепископ Никола в сослужении архимандрита Пансофия (Ивлиева) присоединил к Древлеправославной Церкви, через миропомазание единоверческого епископа Иргинского Стефана (Расторгуева).

 

 

Владыка Стефан, родившийся и крещеный в единоверии, был рукоположен в епископский сан в городе Сатки 4 (17) июля в 1928г. временно управляющим Уфимской новообрядческой епархией Вениамином (Троицким), епископом Бирским и Руфином (Бреховым), епископом Саткинским.

Присоединение Владыки Стефана состоялось в присутствии многочисленного духовенства и мирян. 18 (5) сентября в Никольском кафедральном соборе Москвы архиепископ Никола, в сослужении епископа Уральского и Бугурусланского Стефана рукоположил первого после церковного раскола древлеправославного епископа Пансофия (Ивлиева) на вновь учрежденную Ростовско-Курскую кафедру.