УНИЯ ПО-РУССКИ

Отец-основатель единоверия и многолетний сподвижник светской власти в борьбе с Древлеправославной Церковью новообрядческий Московский митрополит Платон писал о подлинном смысле учрежденного синодальной церковью единоверия: «дабы возыметь благую надежду, что таковые (присоединившиеся к синодальной церкви древлеправославные христиане – прим. изд.) со времянем Богом просветятся, и ни в чим в неразнствующее с церковию приидут согласие». Вторил митрополиту Платону и его преемник на московской новообрядческой кафедре, а также один из главнейших гонителей Древлеправославной Церкви митрополит Филарет (Дроздов): «Должно оказывать им (единоверцам – прим. изд.) снисхождение и щадить их старыя привычки, в надежде, что совершенное единство последует в детях их». По Филарету единоверие было учреждено не по причине признания древлецерковных преданий православными, но лишь как средство «для приближения отчужденных к единству церкви и иерархии», а о самих же дораскольных богослужебных книгах и чинах он писал, что книги эти содержат «неисправные выражения», а обычаи древлецерковные были якобы «неразборчиво приняты». По разным причинам отпадали некоторые из древлеправославных христиан в николаевское единоверие. Кто-то шел в единоверие, искренне заблуждаясь, думая, что таким образом он участвует в великом деле примирения христиан и преодолении раскола. Кто-то – потому что опасался потерять свои мирские доходы и привилегии. Кто-то – «страха ради иудейска», страшась возможных преследований и репрессий со стороны «никонианствующего» правительства. Приняли единоверия и некоторые из общин дьяконовцев и так называемых «заводских беглопоповцев» Урала, однако они всеми силами старались сохранить свою обособленность от Синода, питая надежду, что своим примером неуклонного хранения древлего благочестия им удастся исправить всю «никонианскую» церковь. Скорбь от насильственного обращения в единоверие усугублялась и крупномасштабной «охотой» на древлеправославное священство, которую устроило по всей России Николаевское правительство. Были арестованы и сосланы в дальние монастыри-тюрьмы под строгий надзор десятки священнослужителей. Множество древлеправославных общин, особенно на Урале и в Сибири, на долгое время осталось без пастырского окормления. В силу сложившихся исключительных обстоятельств ответственность за жизнь таких общин взяли на себя наиболее уважаемые и духовно грамотные миряне. Постепенно стала утрачиваться всякая связь этих общин с общинами других древлеправославных христиан, которые еще окормлялись бегствующим священством. «И со смертью последнего на Урале священника о. Николы (около 1840-х годов) и затем позднее, со смертью о. Павла Тульского, к которому часть уральского старообрядчества, а, главным образом, некоторые екатеринбургские видные старообрядцы имели еще тяготение, – огромная часть этого общества окончательно из поповцев превратилась в безпоповцев, сначала как бы временно, в силу полной невозможности иметь священника, а затем, привыкая обходиться и без него, стала усваивать и безпоповские убеждения о наступлении последнего царства антихристова». Не имея возможности совершать Божественную Литургию, они обратили свои храмы в часовни, отчего впоследствии и произошло название этого древлеправославного общества. «Таким образом, появилось «часовенное» согласие, фактически и по некоторым взглядам безпоповское, но не порвавшее окончательно своих прежних верований и обычаев, которыми жили и спасались предки часовенных старообрядцев. И до настоящего времени они перед смертью принимают от наставников запасные св. Дары, якобы оставшиеся в достаточном количестве от последних священников (с 1830-40 годов). Не одно поколение уже вырастает, частью, конечно, и умирает на полном безпоповском положении, т.е. без довершения св. Крещения, без св. Миропомазания, без Венчания, целую жизнь без принятия св. Таин, находя оправдание этому положению в наступлении царства антихристова, будто бы «уничтожившего жертву». Принятием же свв. Даров перед смертью часовенные безпоповцы как бы доказывают, что сия «жертва» еще не уничтожена. В этом выражается полная неопределенность и внутреннее противоречие часовенного согласия». Это понимали и сами часовенные, поэтому многие из них не теряли надежду обрести все-таки древлеправославное священство и епископство, и вместе с другими древлеправославными христианами участвовали в деле приискания достойного епископа, о чем будет сказано далее. Как в те годы, так и теперь Древлеправославная Церковь тяготится разрывом с возлюбленными о Христе братьями – древлеправославными христианами, именующими себя «часовенными» и молит Бога, чтобы известными Ему путями этот разрыв был устранен и единоверные братья вновь соединились в одной Церкви и в одних святых Таинствах.